Кристина
Вазовски
Вазовски
В середине лета я решила взять интервью у Кристины Вазовски, авторки таких подкастов, как «Это Провал»,
«К тебе или ко мне?», «Извини, что голосовым». Кристина быстро откликнулась, и через неделю мы уже видели лица друг друга в ZOOM. Последние 2 года Кристина живет в Лондоне, но я застала ее утром
в Париже. За 35 минут мы поговорили о жизни
за границей, отношениях с окружающими, собственном бизнесе и о любимых проектах.
«К тебе или ко мне?», «Извини, что голосовым». Кристина быстро откликнулась, и через неделю мы уже видели лица друг друга в ZOOM. Последние 2 года Кристина живет в Лондоне, но я застала ее утром
в Париже. За 35 минут мы поговорили о жизни
за границей, отношениях с окружающими, собственном бизнесе и о любимых проектах.
Интервью: Настя Смирнова
Верстка: Настя Окорокова
Настя: Ты говорила, что в России чувствуешь себя не в своей тарелке, но в Европе твоя «русскость» тоже на лицо. Тем не менее тебе комфортнее находиться за границей? И почему, если так?
Кристина: Если сравнить Москву или Питер и Лондон, то комфортнее в Лондоне. Мне нравится еда в магазинах, нравятся люди, которые базово приветливы. Я имею в виду не тех людей, с которыми
я работаю и живу, а тех, с которыми я сталкиваюсь, например,
в супермаркете. Есть еще много всего, чего, условно, в Питере или Москве нет, поэтому мне 100% комфортнее в Европе. Но я скучаю
по комьюнити, по людям, с которыми я работаю удаленно и которые живут в России.
Кристина: Если сравнить Москву или Питер и Лондон, то комфортнее в Лондоне. Мне нравится еда в магазинах, нравятся люди, которые базово приветливы. Я имею в виду не тех людей, с которыми
я работаю и живу, а тех, с которыми я сталкиваюсь, например,
в супермаркете. Есть еще много всего, чего, условно, в Питере или Москве нет, поэтому мне 100% комфортнее в Европе. Но я скучаю
по комьюнити, по людям, с которыми я работаю удаленно и которые живут в России.
Н: Из предыдущих интервью понятно, что ты поддерживаешь контакт с мамой. Каким образом она относилась к твоим переездам, которых было немало, и не было ли ей за тебя тревожно?
К: Она у меня супер поддерживающая мама, прям вот на максималках. Мне кажется, это может быть связано с тем, что ее в детстве не очень поддерживали. Мы очень похожи по темпераменту, по какой-то жажде пробовать, жажде жизни, поэтому для нее было очень важно поддерживать меня. Она это делала, наверное, даже в тех областях, в которых любой другой родитель не поддерживал бы. Моя мама давала мне ошибаться. Она не говорила мне: «Это абсолютный бред». Она говорила мне все «за» и «против». Она никогда меня не отговаривала, она давала мне попробовать, чтобы я выяснила самостоятельно, бред это или не бред. Мы с ней как-то об этом говорили: ей было тревожно, но она с этой тревогой умеет справляться. Она понимает, что я отдельный от нее человек и что я должна жить свою жизнь, а не ее жизнь.
К: Она у меня супер поддерживающая мама, прям вот на максималках. Мне кажется, это может быть связано с тем, что ее в детстве не очень поддерживали. Мы очень похожи по темпераменту, по какой-то жажде пробовать, жажде жизни, поэтому для нее было очень важно поддерживать меня. Она это делала, наверное, даже в тех областях, в которых любой другой родитель не поддерживал бы. Моя мама давала мне ошибаться. Она не говорила мне: «Это абсолютный бред». Она говорила мне все «за» и «против». Она никогда меня не отговаривала, она давала мне попробовать, чтобы я выяснила самостоятельно, бред это или не бред. Мы с ней как-то об этом говорили: ей было тревожно, но она с этой тревогой умеет справляться. Она понимает, что я отдельный от нее человек и что я должна жить свою жизнь, а не ее жизнь.
Н: Ты говорила, что сейчас получаешь еще одно высшее образование
в Лондоне.
К: Да, я, считай, уже закончила.
Н: А на кого ты конкретно училась?
К: Я училась на факультете критики, культуры и кураторства в Central Saint Martins.
Н: Это все еще искусствоведческое образование?
К: Да это на самом деле непонятно что, все на свете: искусствоведение, кураторство. Это как раз то образование, которое я начала получать, когда приехала в Лондон. Из-за пандемии это немножко перенеслось, но вот, считай, что я закончила.
Н: Это ведь не первое твое высшее?
К: У меня есть еще два высших образования. Одно «полузаконченное»,
и это Институт кино и телевидения в славном городе Санкт-Петербурге.
Если бы ты была из Питера, ты бы поняла, что это такой средний руки, но довольно популярный творческий вуз. Я там проучилась пять лет и ушла
с пятого курса. Еще я закончила вуз по фэшн-дизайну в Париже. То есть
у меня одно оконченное во Франции и одно неоконченное в России.
Н: Действительно ли стереотип, что за границей образование лучше, или это не стереотип и оно там действительно лучше? Или смотря где?
К: Мне кажется, смотря где, потому что за границей – это и Англия, и Франция, и Германия, и Индия, и, не знаю, Шри-Ланка. Если говорить
про те места, где я училась, Англия и Франция, то оно, если мы очень упрощаем, здесь лучше. Если закапываться в детали, то образование
в Лондоне, которое я получала, просто другое по подходу. Я думаю, для очень многих людей из России, которые учились в другой системе, оно немножечко выносит мозг поначалу. Например, у меня были лекции 2 дня в неделю по несколько часов, все остальное время надо сидеть
в библиотеке и учиться самостоятельно. Тебе никто не дает знания вот так,
у тебя нет расписания, которое делают другие люди. Это все про self-study и про ресурсы.
в Лондоне.
К: Да, я, считай, уже закончила.
Н: А на кого ты конкретно училась?
К: Я училась на факультете критики, культуры и кураторства в Central Saint Martins.
Н: Это все еще искусствоведческое образование?
К: Да это на самом деле непонятно что, все на свете: искусствоведение, кураторство. Это как раз то образование, которое я начала получать, когда приехала в Лондон. Из-за пандемии это немножко перенеслось, но вот, считай, что я закончила.
Н: Это ведь не первое твое высшее?
К: У меня есть еще два высших образования. Одно «полузаконченное»,
и это Институт кино и телевидения в славном городе Санкт-Петербурге.
Если бы ты была из Питера, ты бы поняла, что это такой средний руки, но довольно популярный творческий вуз. Я там проучилась пять лет и ушла
с пятого курса. Еще я закончила вуз по фэшн-дизайну в Париже. То есть
у меня одно оконченное во Франции и одно неоконченное в России.
Н: Действительно ли стереотип, что за границей образование лучше, или это не стереотип и оно там действительно лучше? Или смотря где?
К: Мне кажется, смотря где, потому что за границей – это и Англия, и Франция, и Германия, и Индия, и, не знаю, Шри-Ланка. Если говорить
про те места, где я училась, Англия и Франция, то оно, если мы очень упрощаем, здесь лучше. Если закапываться в детали, то образование
в Лондоне, которое я получала, просто другое по подходу. Я думаю, для очень многих людей из России, которые учились в другой системе, оно немножечко выносит мозг поначалу. Например, у меня были лекции 2 дня в неделю по несколько часов, все остальное время надо сидеть
в библиотеке и учиться самостоятельно. Тебе никто не дает знания вот так,
у тебя нет расписания, которое делают другие люди. Это все про self-study и про ресурсы.
SIGN > Интервью > Кристина Вазовски
Н: Ты достаточно быстро стала популярной медийной персоной.
Не хочется иногда вернуться в то время, когда на твой аккаунт
в Инстаграме были подписаны только друзья, знакомые и семья?
К: В целом нет. В Инстаграм с 300 подписчиками мне не хочется вернуться. Я никогда не была дикой фанаткой Инстаграма, я не постила очень много своей личной жизни. Если мне сейчас захочется что-то начать постить только для своих 10 друзей, я создам отдельный профайл. То есть этот факт меня не парит. Но какие-то штуки – да. Парит ощущение того,
что у меня появилась медийность. Если происходят какие-то события, особенно если они относятся к моей зоне интереса, феминизм, домашнее насилие, права человека, то я, так или иначе, должна как-то высказываться по этому поводу в информационном поле. Потому что любое мое невысказывание тоже расценивается как высказывание. Когда была история с поправками, меня спрашивали, почему я что-то не пишу или
не делаю. Это, на самом деле, довольно сильно тяготит сейчас, потому что мне сложно высказываться на политические темы. Наверное, это травма детства. Я предпочитаю отдать слово людям, которые разбираются в этом больше, но проблема, конечно, в том, что сейчас это не так работает. Сейчас ты просто должен говорить про важные вещи и делать так, чтобы про них узнало больше людей. Но вот с этим я пока работаю: учусь писать политические посты в Инстаграме.
Не хочется иногда вернуться в то время, когда на твой аккаунт
в Инстаграме были подписаны только друзья, знакомые и семья?
К: В целом нет. В Инстаграм с 300 подписчиками мне не хочется вернуться. Я никогда не была дикой фанаткой Инстаграма, я не постила очень много своей личной жизни. Если мне сейчас захочется что-то начать постить только для своих 10 друзей, я создам отдельный профайл. То есть этот факт меня не парит. Но какие-то штуки – да. Парит ощущение того,
что у меня появилась медийность. Если происходят какие-то события, особенно если они относятся к моей зоне интереса, феминизм, домашнее насилие, права человека, то я, так или иначе, должна как-то высказываться по этому поводу в информационном поле. Потому что любое мое невысказывание тоже расценивается как высказывание. Когда была история с поправками, меня спрашивали, почему я что-то не пишу или
не делаю. Это, на самом деле, довольно сильно тяготит сейчас, потому что мне сложно высказываться на политические темы. Наверное, это травма детства. Я предпочитаю отдать слово людям, которые разбираются в этом больше, но проблема, конечно, в том, что сейчас это не так работает. Сейчас ты просто должен говорить про важные вещи и делать так, чтобы про них узнало больше людей. Но вот с этим я пока работаю: учусь писать политические посты в Инстаграме.
Н: Ты называешь себя интерсекциональной феминисткой, говоришь, что тебе важно высказываться об этом в том же Инстаграме. Как
у тебя складываются отношения с людьми, которые не придерживаются тех же взглядов, что и ты, в этом вопросе? Какая
у тебя стратегия: развернуться и уйти, чтобы не тратить время, или попытаться объяснить человеку, почему это может быть важно?
К: Очень зависит от контекста. Если это спор в интернете, то я просто
не спорю. Я не буду незнакомому чуваку из Твиттера что-то доказывать. Если это мой друг, приятель, знакомый где-то в компании, то я могу объяснить свою позицию. Я научилась довольно, мне кажется, прикольно рассказывать понятным языком о каких-то вещах, от которых у всех бомбит. Условно, те же феминитивы. Я просто постараюсь объяснить свою позицию, послушать его, сказать контраргументы и так далее, пока это не перетекает на какие-то повышенные тона, я это не люблю, это высасывает энергию. Если я слышу в компании даже мало знакомых людей высказывания, которые кажутся мне неприемлемыми, я себя учу сейчас не делать вид, что этого не было, а поднимать этот вопрос. То есть у меня разные стратегии. Даже не все мои даже подруги идентифицируют себя как феминистки, и I'm fine with that, пока мы уважаем какие-то важные штуки друг для друга.
у тебя складываются отношения с людьми, которые не придерживаются тех же взглядов, что и ты, в этом вопросе? Какая
у тебя стратегия: развернуться и уйти, чтобы не тратить время, или попытаться объяснить человеку, почему это может быть важно?
К: Очень зависит от контекста. Если это спор в интернете, то я просто
не спорю. Я не буду незнакомому чуваку из Твиттера что-то доказывать. Если это мой друг, приятель, знакомый где-то в компании, то я могу объяснить свою позицию. Я научилась довольно, мне кажется, прикольно рассказывать понятным языком о каких-то вещах, от которых у всех бомбит. Условно, те же феминитивы. Я просто постараюсь объяснить свою позицию, послушать его, сказать контраргументы и так далее, пока это не перетекает на какие-то повышенные тона, я это не люблю, это высасывает энергию. Если я слышу в компании даже мало знакомых людей высказывания, которые кажутся мне неприемлемыми, я себя учу сейчас не делать вид, что этого не было, а поднимать этот вопрос. То есть у меня разные стратегии. Даже не все мои даже подруги идентифицируют себя как феминистки, и I'm fine with that, пока мы уважаем какие-то важные штуки друг для друга.
Н: То есть в обозримом будущем нам ожидать и политическую повестку у тебя в Инстаграме? И конкретно от тебя? Это не будет со словами «Я пригласила эксперта, давайте его послушаем»?
К: У меня там уже есть политические посты. Например, извини, сейчас будет штамп: personal political. Все, что происходит в России
с Юлией Цветковой, журналистами, или то, что происходит не
в России, например black lives matter и так далее, – это все политическое. Я вряд ли буду писать про Навального, но все эти темы – они политические, и про них важно рассказывать.
К: У меня там уже есть политические посты. Например, извини, сейчас будет штамп: personal political. Все, что происходит в России
с Юлией Цветковой, журналистами, или то, что происходит не
в России, например black lives matter и так далее, – это все политическое. Я вряд ли буду писать про Навального, но все эти темы – они политические, и про них важно рассказывать.
Н: Лично о тебе как о человеке, я узнала, когда начала слушать
«К тебе или ко мне?». Ты там работаешь с соведущим Егором.
При этом у тебя есть подкасты, которые ты ведешь сама. Например, «Это Провал», где ты единственная ведущая. Какой формат тебе ближе, когда ты с соведущим или одна? Насколько вообще сложно найти своего соведущего, с которым тебе комфортно работать?
К: Здесь дело не в наличии или отсутствии соведущего, а в формате. Например, формат интервью, который у меня в «Это Провале» или «Извини, что голосовым», легче, потому что понятно, как сделать это качественно. Ты приводишь интересного гостя и готовишься. Иногда получается получше, иногда похуже. Но это система, в которой легко воспроизвести качество. С Егором записывать подкаст «К тебе или
ко мне?» сложнее, поэтому он выходит не так часто, как хотелось бы. Просто потому, что нам нужно поймать настроение, интерес, темп. Поэтому некоторые выпуски мы записывали по несколько раз. Некоторые записывали и не выложили, потому что послушали и подумали: «Господи, какая-то скукота». С Егором, конечно, нам очень круто, но это просто любовь с первого взгляда. Мы познакомились полгода назад, зимой, он взял у меня консультацию по подкастингу
для своего подкаста. Вообще не знал, кто я такая, чем я занимаюсь, он просто нашел какую-то рандомную бабу в интернете и решил заплатить ей немножко денег. И я такая, ну, ладно, пообщаемся. Консультация прошла – и я так обычно не делаю, – но мы разговорились на час, на два, на три, и у нас случился такой коннект, что мы сразу решили, что нам нужно что-то делать вместе.
«К тебе или ко мне?». Ты там работаешь с соведущим Егором.
При этом у тебя есть подкасты, которые ты ведешь сама. Например, «Это Провал», где ты единственная ведущая. Какой формат тебе ближе, когда ты с соведущим или одна? Насколько вообще сложно найти своего соведущего, с которым тебе комфортно работать?
К: Здесь дело не в наличии или отсутствии соведущего, а в формате. Например, формат интервью, который у меня в «Это Провале» или «Извини, что голосовым», легче, потому что понятно, как сделать это качественно. Ты приводишь интересного гостя и готовишься. Иногда получается получше, иногда похуже. Но это система, в которой легко воспроизвести качество. С Егором записывать подкаст «К тебе или
ко мне?» сложнее, поэтому он выходит не так часто, как хотелось бы. Просто потому, что нам нужно поймать настроение, интерес, темп. Поэтому некоторые выпуски мы записывали по несколько раз. Некоторые записывали и не выложили, потому что послушали и подумали: «Господи, какая-то скукота». С Егором, конечно, нам очень круто, но это просто любовь с первого взгляда. Мы познакомились полгода назад, зимой, он взял у меня консультацию по подкастингу
для своего подкаста. Вообще не знал, кто я такая, чем я занимаюсь, он просто нашел какую-то рандомную бабу в интернете и решил заплатить ей немножко денег. И я такая, ну, ладно, пообщаемся. Консультация прошла – и я так обычно не делаю, – но мы разговорились на час, на два, на три, и у нас случился такой коннект, что мы сразу решили, что нам нужно что-то делать вместе.
Н: Мне кажется, у вас очень интересный дуэт получается. До этого, когда я слышала человека, который не придерживается феминистских взглядов, и человека, который придерживается феминистских взглядов, обычно начиналась баталия. Непонятно, кто прав, кто виноват, но в конце получается интернетный холивар. Вы как-то сглаживаете углы. Получается, с одной стороны, деликатно, а с другой – весело.
К: Но я уже конвертнула Егора в профеминистку, если честно. Сейчас смешно, конечно, когда он такой: «Нет, вот это было слишком, нам надо быть более inclusive, давайте вырежем».
То есть Егор полгода назад: «Да нет, да нормально!», Егор сейчас: «Давай напишем, посоветуемся, не слишком ли это». Половина моих подружек – феминистки, а Егор теперь профеминистка похлеще меня. Скоро мы поменяемся ролями, и я буду отыгрывать роль токсичного мужика.
К: Но я уже конвертнула Егора в профеминистку, если честно. Сейчас смешно, конечно, когда он такой: «Нет, вот это было слишком, нам надо быть более inclusive, давайте вырежем».
То есть Егор полгода назад: «Да нет, да нормально!», Егор сейчас: «Давай напишем, посоветуемся, не слишком ли это». Половина моих подружек – феминистки, а Егор теперь профеминистка похлеще меня. Скоро мы поменяемся ролями, и я буду отыгрывать роль токсичного мужика.
SIGN > Интервью > Кристина Вазовски
Н: Ты делаешь большое количество проектов, и многие из них сейчас уже стали не просто популярны, но и коммерчески выгодны. Сегодня ответ на вопрос о том, как начать делать свой проект, уже более или менее понятен: надо просто начать и думать в первую очередь
не о цифрах, а об идее. На твой взгляд, как сохранить проект после первого года или полугода, когда флер собственной крутости уже спал, а денег и желанного фидбека это еще не приносит?
К: Блин, не знаю. Расскажу свой кейс. У меня не было денег в первые полгода. Какие-то реальные деньги начали приходить через год после начала. Ну, немного пораньше – через 10 месяцев. Но фидбэк – позитивный и супер много – мне начал приходить сразу, в первый же месяц. Это подсадило меня на дофаминовую иглу. До этого у меня не было публичности, поэтому, когда в первые несколько недель мне начали писать незнакомые люди: «О, слушай, подкаст, как классно», это было вау. Это подсаживает. Хочется все больше, больше и больше. Поэтому, если бы этого положительного фидбэка в первые полгода не было, я не знаю, насколько я продолжила бы этим постоянно заниматься. В первые полгода был только положительный фидбэк – это плюс подкастов.
Окей, идея есть, а денег нет – как продолжить заниматься этим проектом через полгода, год? Ну, тут, наверное, вопрос любви к медиуму, потому что мне просто нравилось. А еще тут вопрос personality. Я начала нанимать людей в команду и делегировать какие-то части работы. Я люблю рутину, повторяющиеся действия. Например, я люблю монтировать. Но я люблю монтировать, когда нет других горящих дел. А когда ты пытаешься заработать на подкасте, всегда много дел, которые не позволяют на этом сосредоточиться. Поэтому я начала делегировать части работы и забирать себе многоуровневые, непонятные или более сложные части. Но это ответ, который подойдет не всем.
Н: Я так понимаю, это спасло от эмоционального выгорания. Потому что, когда ты работаешь нон-стоп без выходных полгода, год, ты устаешь
к концу.
К: Я помню, что в какой-то момент подустала, потому что у меня было
2 работы одновременно и вообще не было выходных. И было очень мало сна, поэтому да, хотелось отдохнуть.
Сейчас все выглядит совсем по-другому, чем год назад. Потому что тогда
у меня был один монтажер, а я делала все остальное. Сейчас у меня работает 9 человек, плюс еще 5-6 фрилансеров. Я больше занимаюсь управлением креативным бизнесом и менеджерскими процессами.
Я стараюсь укладывать это в 8 рабочих часов, иногда побольше –
10 рабочих часов. Тут уже не выгорание из-за того, что я много часов работаю, а усталость, потому что я несу ответственность за проекты.
не о цифрах, а об идее. На твой взгляд, как сохранить проект после первого года или полугода, когда флер собственной крутости уже спал, а денег и желанного фидбека это еще не приносит?
К: Блин, не знаю. Расскажу свой кейс. У меня не было денег в первые полгода. Какие-то реальные деньги начали приходить через год после начала. Ну, немного пораньше – через 10 месяцев. Но фидбэк – позитивный и супер много – мне начал приходить сразу, в первый же месяц. Это подсадило меня на дофаминовую иглу. До этого у меня не было публичности, поэтому, когда в первые несколько недель мне начали писать незнакомые люди: «О, слушай, подкаст, как классно», это было вау. Это подсаживает. Хочется все больше, больше и больше. Поэтому, если бы этого положительного фидбэка в первые полгода не было, я не знаю, насколько я продолжила бы этим постоянно заниматься. В первые полгода был только положительный фидбэк – это плюс подкастов.
Окей, идея есть, а денег нет – как продолжить заниматься этим проектом через полгода, год? Ну, тут, наверное, вопрос любви к медиуму, потому что мне просто нравилось. А еще тут вопрос personality. Я начала нанимать людей в команду и делегировать какие-то части работы. Я люблю рутину, повторяющиеся действия. Например, я люблю монтировать. Но я люблю монтировать, когда нет других горящих дел. А когда ты пытаешься заработать на подкасте, всегда много дел, которые не позволяют на этом сосредоточиться. Поэтому я начала делегировать части работы и забирать себе многоуровневые, непонятные или более сложные части. Но это ответ, который подойдет не всем.
Н: Я так понимаю, это спасло от эмоционального выгорания. Потому что, когда ты работаешь нон-стоп без выходных полгода, год, ты устаешь
к концу.
К: Я помню, что в какой-то момент подустала, потому что у меня было
2 работы одновременно и вообще не было выходных. И было очень мало сна, поэтому да, хотелось отдохнуть.
Сейчас все выглядит совсем по-другому, чем год назад. Потому что тогда
у меня был один монтажер, а я делала все остальное. Сейчас у меня работает 9 человек, плюс еще 5-6 фрилансеров. Я больше занимаюсь управлением креативным бизнесом и менеджерскими процессами.
Я стараюсь укладывать это в 8 рабочих часов, иногда побольше –
10 рабочих часов. Тут уже не выгорание из-за того, что я много часов работаю, а усталость, потому что я несу ответственность за проекты.
Н: У нас у всех был период коронавируса. Не так давно у тебя был выпуск в рамках «Это Провала» с основателями бара «Ровесник», которые рассказывали, какие трудности были у них во время карантина. Повлиял ли коронавирус на твою работу
в подкастинге?
К: В целом мы, как компания, не пострадали и работали больше, чем раньше. У нас все было хорошо с заработком, потому что
во время коронавируса мы очень удачно подписали несколько больших контрактов с брендами. Поэтому коронавирус мы, как бизнес, пережили безболезненно и даже выросли. Но эмоционально в команде всем было по-разному. И мне тоже.
Я, скорее, пережила хорошо, потому что я и раньше работала
из дома, у меня уже был годичный опыт такой работы. Я пережила это все в Лондоне, и там было расслабленно, потому что можно было гулять по улице столько, сколько хочешь, особенно если ты живешь один. Можно было найти хороший кофе, чтобы взять
с собой, и вкусный хлеб. То есть такие бытовые маленькие штучки, рутина, к которой ты можешь прикоснуться, и это тебя радует.
в подкастинге?
К: В целом мы, как компания, не пострадали и работали больше, чем раньше. У нас все было хорошо с заработком, потому что
во время коронавируса мы очень удачно подписали несколько больших контрактов с брендами. Поэтому коронавирус мы, как бизнес, пережили безболезненно и даже выросли. Но эмоционально в команде всем было по-разному. И мне тоже.
Я, скорее, пережила хорошо, потому что я и раньше работала
из дома, у меня уже был годичный опыт такой работы. Я пережила это все в Лондоне, и там было расслабленно, потому что можно было гулять по улице столько, сколько хочешь, особенно если ты живешь один. Можно было найти хороший кофе, чтобы взять
с собой, и вкусный хлеб. То есть такие бытовые маленькие штучки, рутина, к которой ты можешь прикоснуться, и это тебя радует.
Н: Почему ты сразу же не начала делать подкасты на английском языке, раз ты живешь за границей? Почему ты решила работать именно с русскоязычной аудиторией?
К: Когда я начала делать подкасты, то есть почти два года назад, я говорила, конечно, на английском, но не чувствовала себя комфортно в public speaking, потому что я только переехала
в Лондон, для меня это было сложно. На русском было сложно,
а на английском – я вообще не представляю. Я даже сейчас себя, наверное, не очень комфортно чувствую в public speaking, потому что, хотя я отлично говорю в бытовом плане и пишу более-менее, все равно есть внутренний барьер. Плюс на английском языке безумная конкуренция. Если те подкасты, которые я делаю сейчас на русском языке, перевести на английский и предположить, что я говорю как native speaker,
то это не было бы для рынка чем-то удивительным, как это было удивительно, когда я сделала их два года назад.
К: Когда я начала делать подкасты, то есть почти два года назад, я говорила, конечно, на английском, но не чувствовала себя комфортно в public speaking, потому что я только переехала
в Лондон, для меня это было сложно. На русском было сложно,
а на английском – я вообще не представляю. Я даже сейчас себя, наверное, не очень комфортно чувствую в public speaking, потому что, хотя я отлично говорю в бытовом плане и пишу более-менее, все равно есть внутренний барьер. Плюс на английском языке безумная конкуренция. Если те подкасты, которые я делаю сейчас на русском языке, перевести на английский и предположить, что я говорю как native speaker,
то это не было бы для рынка чем-то удивительным, как это было удивительно, когда я сделала их два года назад.
Н: Ты сейчас преподаешь подкастинг. Нравится ли тебе преподавать или просто хотелось поделиться знанием о своей профессиональной сфере?
К: Мне кажется, нравится преподавать и поделиться знанием – это об одном.
А вот нравится преподавать или просто хочется заработать денег – это был бы более заковыристый вопрос. Мне нравится преподавать. Мне кажется,
я довольно прикольный преподаватель. Я умею объяснять легко и с большим удовольствием что-то рассказываю и перекомпоновываю свои знания в систему.
К: Мне кажется, нравится преподавать и поделиться знанием – это об одном.
А вот нравится преподавать или просто хочется заработать денег – это был бы более заковыристый вопрос. Мне нравится преподавать. Мне кажется,
я довольно прикольный преподаватель. Я умею объяснять легко и с большим удовольствием что-то рассказываю и перекомпоновываю свои знания в систему.
SIGN > Интервью > Кристина Вазовски
Н: Сейчас тебе 23 года. К тому ты сейчас чувствуешь себя ближе,
к 20-летним или 30-летним?
К: Во-первых, 20-летние и 30-летние бывают очень разные, но, наверное,
к 30-летним я чувствую себя ближе. Большинству моих близких друзей около тридцати или больше тридцати. Хотя в команде половина людей младше меня, они супер крутые, мы на равных. Поэтому у меня нет, если честно, никакого снобизма по отношению к 20-летним, потому что 20-летние бывают как абсолютно никакие, так и крутые, как и 30-летние, 40-летние и 50-летние. По ощущениям я чувствую себя ближе к 30, чем к 20.
Н: Смогла бы ты заниматься тем, чем занимаешься сейчас, в 18? Или тебе нужно было достичь определенной возрастной отметки, чтобы начать заниматься подкастами?
К: Смогла бы я заниматься подкастами в 18 лет? Да, смогла бы. Были бы это такие же подкасты, как у меня сейчас? Это были бы другие подкасты. Были бы они популярные или нет, я не знаю. Смогла бы я делать бизнес в 18 лет? Смогла бы, но недолго и не так успешно. В 17 лет у меня был бизнес, там тоже была довольно большая команда. И с точки зрения менеджмента
я там профакапилась. Но я понимаю, что если бы у меня не было провального опыта управления большой командой, то я бы не смогла сейчас успешно управлять командой из 10 человек. Я совершила много ошибок, но все их запомнила.
Н: То есть все укладывается в опыт?
К: Да, и сейчас я продолжаю его получать. Наверное, то, что я буду делать
в 26-30, будет другим и вдохновлено теми штуками, которые я делаю сейчас.
Н: У тебя есть любимые российские молодые проекты, которые
не про подкасты?
К: Мне нравятся ребята вроде Bang Bang education или Readymag.
Не знаю, насколько это молодой проект, он мне просто близок по духу. Плюс то, как выглядит Яндекс.Практикум. Знаешь, такие молодые проекты, которые могли бы выглядеть по-другому, но они выглядят круто. Есть еще журнал rrrrrrr. Это проект про зверят, а я люблю зверят. Я считаю, что rrrrrrr.ru – это гениальный нейминг сайта про собачек. И у них есть Инстаграм, тоже про собачек.
к 20-летним или 30-летним?
К: Во-первых, 20-летние и 30-летние бывают очень разные, но, наверное,
к 30-летним я чувствую себя ближе. Большинству моих близких друзей около тридцати или больше тридцати. Хотя в команде половина людей младше меня, они супер крутые, мы на равных. Поэтому у меня нет, если честно, никакого снобизма по отношению к 20-летним, потому что 20-летние бывают как абсолютно никакие, так и крутые, как и 30-летние, 40-летние и 50-летние. По ощущениям я чувствую себя ближе к 30, чем к 20.
Н: Смогла бы ты заниматься тем, чем занимаешься сейчас, в 18? Или тебе нужно было достичь определенной возрастной отметки, чтобы начать заниматься подкастами?
К: Смогла бы я заниматься подкастами в 18 лет? Да, смогла бы. Были бы это такие же подкасты, как у меня сейчас? Это были бы другие подкасты. Были бы они популярные или нет, я не знаю. Смогла бы я делать бизнес в 18 лет? Смогла бы, но недолго и не так успешно. В 17 лет у меня был бизнес, там тоже была довольно большая команда. И с точки зрения менеджмента
я там профакапилась. Но я понимаю, что если бы у меня не было провального опыта управления большой командой, то я бы не смогла сейчас успешно управлять командой из 10 человек. Я совершила много ошибок, но все их запомнила.
Н: То есть все укладывается в опыт?
К: Да, и сейчас я продолжаю его получать. Наверное, то, что я буду делать
в 26-30, будет другим и вдохновлено теми штуками, которые я делаю сейчас.
Н: У тебя есть любимые российские молодые проекты, которые
не про подкасты?
К: Мне нравятся ребята вроде Bang Bang education или Readymag.
Не знаю, насколько это молодой проект, он мне просто близок по духу. Плюс то, как выглядит Яндекс.Практикум. Знаешь, такие молодые проекты, которые могли бы выглядеть по-другому, но они выглядят круто. Есть еще журнал rrrrrrr. Это проект про зверят, а я люблю зверят. Я считаю, что rrrrrrr.ru – это гениальный нейминг сайта про собачек. И у них есть Инстаграм, тоже про собачек.
